Бесстыдные пальцы «старца» ласкали ее открыто. Мужчины, пришедшие с ней, отводили глаза.
«До чего сладка, ух ты, моя лакомка, — усмехнулся мужик, и пригрозил, как обычно делал. — Смотри у меня». Он не знал, что остерегаться нужно не ей, а ему…
Она была младшей дочерью своих родителей. Папенька — генерал-майор Эрик-Гергард Августович фон Пистолькорс, штаб-офицер Главного управления государственного коннозаводства. Маменька, Ольга Валерьяновна, урожденная Карнович — одна из самых красивых и известных светских дам империи.
Девочку, родившуюся у супружеской четы 11 ноября 1890 года, назвали Марианной. Росла малышка вместе со старшим братом Сашей и сестрой Олей в шикарном особняке своих родителей в Петербурге.
В 1895 году, когда Марианне исполнилось пять лет, брак ее родителей затрещал по швам. Маменька на одном из балов познакомилась с великим князем Павлом Александровичем, родным дядей императора Николая II.
Роман был страстным, и в 1896 году Ольга Валерьяновна родила внебрачного сына Владимира.
Отец Марианны пытался вернуть супругу, но его усилия были напрасны. 12 августа 1902 года состоялся развод, а уже 10 октября Ольга Валерьяновна и великий князь тайно обвенчались в итальянском Ливорно.
Маленькая Марианна надолго была разлучена с матерью, ведь император Николай II, весьма недовольный морганатическим браком дяди, запретил тому возвращаться в Россию.
Однако второй брак матери сделал Марианну, ее брата и сестру родственниками императорской семьи.
В 1907 году 17-летняя Марианна, превратившаяся в весьма симпатичную барышню, влюбилась в корнета лейб-гвардии Гродненского гусарского полка Петра Петровича Дурново, сына министра внутренних дел П.Н. Дурново.
Родители были не против свадьбы, и в том же 1907-ом Марианна и Петр обвенчались. Через девять месяцев у пары родился сын Кирилл.
В 1908 году император пересмотрел свое решение и разрешил дяде, его жене Ольге Валерьяновне и трем их совместным детям — 6-летнему Владимиру, 5-летней Ирине и 3-летней Наталье — вернуться в Петербург. Николай II вернул дяде все его регалии, а его супруге и детям присвоил княжеский титул и фамилию Палей.
Марианна часто гостила в доме матери и великого князя. Там она познакомилась с великим князем Дмитрием, сыном Павла Александровича от первого брака. Молодые люди очень подружились, великий князь Дмитрий стал для Марианны своего рода покровителем.
Марианна, обладавшая немалым артистическим талантом, пользовалась огромной популярностью в свете. О ней восторженно писал «журнал о красивой жизни»:
«Молодая, веселая, элегантная, красивая, в прекрасных туалетах, с золотым браслетом на красивой ноге».
Браслет Марианна надевала, когда танцевала на балах и маскарадах.
Активная светская жизнь супруги раздражала Петра, из-за чего в семье начались скандалы. В 1911 году по обоюдному согласию пара развелась.
К тому времени у Марианны уже был любовник, офицер лейб-гвардии Конного полка Христофор фон Дерфельден. В 1912 году Марианна вышла за Дерфельдена замуж.
В отличие от Петра, Христофор не ограничивал светскую жизнь жены: Марианна не пропускала ни одного мероприятия, зачастую появляясь на них под руку с великим князем Дмитрием Павловичем.
В январе 1914 года на костюмированном вечере в стиле «Тысячи и одной ночи» у графини Клейнмихель Марианна поразила всех исполнением египетского танца вместе с лейтенантом флота Владимиром Лазаревым. Газеты писали, что мадам Дерфельден была неотразима в «весьма тесном» костюме.
С этого момента о Марианне стали говорить, как об одной из самых желанных женщин империи.
После начала Первой Мировой войны Марианна стала сестрой милосердия Санитарного поезда №2. Молодая аристократка побывала на фронте, где проявила себя с наилучшей стороны. В январе 1916 года за помощь раненым солдатам Марианне была вручена Георгиевская медаль.
К тому моменту Марианна Эриковна оказалась втянута в противостояние великих князей с императрицей Александрой Федоровной, огромное влияние на которую оказывал «старец» Григорий Распутин.
Марианна полностью приняла точку зрения своего друга Дмитрия Павловича: Распутина она ненавидела лютой ненавистью. Мадам Дерфельден стала одной из дам, распускавших об императрице предосудительные слухи. Вот как вспоминала об этом Анна Вырубова, фрейлина Александры Федоровны:
«Кроме кутежей общество развлекалось новым и весьма интересным занятием, распусканием всевозможных сплетней на Императрицу. Типичный случай мне рассказывала моя сестра. К ней утром влетела ея belle soeur, г-жа Дерфельден, со словами: «Сегодня мы распускаем слухи на заводах, как Императрица спаивает Государя, и все этому верят».
Для ненависти к Распутину у Марианны были причины, помимо мнения Дмитрия Павловича. Дело в том, что сестрой упомянутой выше Анны Вырубовой являлась Александра Танеева, которая, в свою очередь, была супругой Александра Пистолькорса, старшего брата Марианны.
Брат Александр был фанатичным поклонником Распутина, и споры с ним доводили Марианну до отчаяния.
Более того, в свете распространился слух, будто настоящим отцом ребенка Александры Танеевой был не ее муж, а «мужик» Григорий:
«Она ненавидела мужика за то, что безвольный Александр был ему рабски предан; за позор его жены, о связи которой с Распутиным в обществе ходили самые стыдные слухи».
Вечером 1 января 1917 года страну потрясла новость — тело «несвятого старца» Григория Распутина было найдено в Малой Невке в ледяной проруби.
Императрица Александра Федоровна приказала как можно скорее найти убийц и расстрелять их.
Убийцы вскоре были установлены. Царь и царица были шокированы, когда им доложили, что «старца» убили великий князь Дмитрий Павлович, князь Феликс Феликсович Юсупов, депутат Думы Пуришкевич и доктор Лазоверт.
Пока полиция устанавливала обстоятельства убийства, по городу поползли слухи: Дмитрий Павлович и Феликс заманили любвеобильного старца с помощью «приманки», которой стали две великосветские дамы — Марианна фон Дерфельден и балерина Вера Каралли. Барышням было велено отвлекать «старца» используя «все приемы обольщения».
Участие Марианны было подтверждено Феликсом, который писал жене Ирине:
«Маланья тоже участвует».
О том, что мадам Дерфельден была «приманкой», заявляла и Анна Вырубова:
«Говорили, что она присутствовала на ужине в доме Юсуповых в ночь убийства Распутина».
Марианна была арестована по личному приказу императрицы Александры Федоровны. Великий князь Андрей Владимирович, сочувствовавший убийцам Распутина, писал об этом событии:
«Вчера ночью была арестована домашним арестом Марианна Дерфельден. У неё произвели обыск и отобрали все бумаги. По какому поводу это было сделано, до сих пор не известно. Телефон у неё на квартире снят. Общее негодование растет каждый день. Тяжёлое переживаем время».
Марианне было приказано не покидать свой дом, ни с кем не разговаривать по телефону. В квартире мадам Дерфельден были оставлены «два мушара» (полицейские шпики), еще два дежурили внизу в подъезде.
За Марианну хлопотал весь светский Петербург, включая ее брата Александра Пистолькорса.
Домашний арест был снят, и при личном посещении министра Протопопова, Марианна отвергла все обвинения:
«К сожалению, я не участвовала, и глубоко об этом сожалею. Я только не понимаю, отчего из убийства этого мужика делают такое grand cas. Ведь если бы я убила моего старшего дворника, на это бы никто не обратил даже внимания».
Из-под кратковременного домашнего ареста Марианна вышла настоящей героиней Петербурга, а то и всей империи. Княгиня Палей, мать арестантки, вспоминала, что к Марианне в знак протеста пришло больше шестидесяти высокопоставленных господ, включая членов императорской семьи, Государственной Думы и Государственного Совета.
«Офицеры в отпуску» целовали Марианне руки, благодарили за «убийство мужика».
Но нашлись и те, кто осудили 26-летнюю женщину. Так, родная тетка Марианны не желала ее больше видеть.
Муж Христофор фон Дерфельден не был поклонником Распутина, однако, он не сомневался, что слухи о «приманке» были правдивыми. Христофор, посчитавший случившееся изменой, потребовал развода.
Марианна не имела ничего против этого, и в начале 1917 года пара рассталась.
Ну, а дальше… Дальше началось время великих революционных потрясений.
После Февральской революции Марианна потеряла большую часть своих средств, но зато она смогла поступить в драматическую школу — с юности мечтала стать актрисой.
В октябре 1917 года, за несколько дней до начала новой революции, Марианна в третий раз пошла под венец. Ее избранником стал граф Н.К. Зарнекау. Об этом браке Марианна говорила следующее:
«Я была слишком молода. Не знала, о чем вся эта революция. Мы покинули наши дворцы и жили в тесных комнатах. Были рады, что нам сохранили жизнь… Я вышла замуж за графа Зарнекау, и мы были страшно бедны. Все наше состояние было захвачено, у нас ничего не осталось».
Лишившимся всего аристократам казалось, что после большевистской революции их ждет лишь нищета. Однако очень скоро начались аресты, появились слухи о чудовищных расстрелах.
Марианну не трогали, так как вскоре после революции у нее началась интрижка с большевистским комиссаром Кузьминым, влюбившимся в бывшую аристократку без памяти. Княгиня Ольга Палей вспоминала, как дочь спасла ее семью:
«Была она шустра, … тактично и легко познакомилась с Кузьминым. Тот влюбился в неё без памяти. И освободил нас ради неё».
Ольга Палей не упомянула, что были освобождены лишь она сама и ее дети: великий князь Павел Александрович остался под арестом.
Марианна всеми силами пыталась спасти «дядю Палю». Кузьмину удалось невероятное: великого князя не стали отправлять в Сибирь, оставили в Петрограде.
Однако спасти жизнь Павла Александровича все-таки не удалось: в конце января 1919 года великого князя расстреляли в Петропавловской крепости.
Княгиня Палей с двумя дочерями сбежала в Финляндию, Марианна же, к удивлению всех, осталась в большевистской России.
Взяв псевдоним Мария Павлова в честь расстрелянного отчима, Марианна стала играть в Большом драматическом театре, где вскоре стала одной из ведущих актрис. В театре Марианна познакомилась и подружилась с писателем Максимом Горьким, поэтом Александром Блоком. Актер Геннадий Мичурин вспоминал об игре «Марии Павловой»:
«Актерское дарование её не отличалось яркостью, но была в игре её какая-то прелесть в некоторых ролях, особенно в сочетании с безупречными манерами».
Третий брак Марианны оказался неудачным: уже в начале 1918 года она жила не с мужем, а с режиссером и актером Андреем Николаевичем Лаврентьевым.
В январе 1919 года Лаврентьев был назначен главным режиссером БДТ, после чего положение Марианны в театре значительно укрепилось. Актриса-аристократка стала получать главные роли, ее отпускали на гастроли.
Во время гастролей в Латвии Марианна и Андрей Лаврентьев решили не возвращаться на родину. Тем более, в Риге в замке Берингсгоф жил отец Марианны, престарелый Эрик-Гергард Августович фон Пистолькорс.
В 1921 году Александр Лаврентьев стал режиссером рижского Театра русской драмы, Марианна Зарнекау — актрисой этого же театра.
Через несколько лет гражданские супруги захотели вернуться в Советы. Лаврентьеву разрешение было выдано, Марианна же получила отказ.
Для Лаврентьева связь с актрисой «Павловой» прошла без последствий, на его карьере не сказалась:
«Он влюбился в Павлову — она же Марианна Зарнекау — Пистолькорс — Гогенфельзен, и они … удрали за границу, потом он „раскаялся“, вернулся, разошелся с Марианной, женился и т. д.».
Марианна, расставшись с Лаврентьевым, уехала в Париж, затем — в Рим, в Лондон. Всюду она играла в театрах под новым псевдонимом — Марианна Фьори.
Из Европы Марианна Эриковна решила иммигрировать в США. В Нью-Йорке мадам Зарнекау вошла в труппу театра Барбизон-Плаза, затем играла в Гудзонском театре.
Заключила выгодный контракт с телекомпанией NBC, выпускавшей весьма популярные в то время радиопостановки.
Марианне Эриковне удалось встать в США на ноги, заработать приличные деньги, купить дом в Нью-Йорке и на Ямайке.
На Ямайке в 1961 году 71-летняя актриса к удивлению всех в четвертый раз вышла замуж. Ее избранником стал Михаил Палтов, сын бывшего камергера и ротмистра лейб-гвардии Конно-Гренадерского полка.
В последнем для себя браке Марианна Эриковна прожила пять лет вплоть до своей смерти 14 мая 1976 года в Нью-Йорке.
Американские газеты отозвались на ее смерть некрологами, в которых журналисты, как в прежние времена, называли Марианну Эриковну Пистолькорс «приманкой для старца» и «вишенкой на торте русской революции».
