Жена была ему противна, но он все-таки женился. Зачем? А чтобы она скрыла порок мужа!
Тонечка была младшей. Родилась девочка 4 августа 1848 года в семье дворянина Ивана Андреевича Милюкова и его жены Ольги Никаноровны, урожденной Яминской. Несмотря на то, что у Ивана и Ольги было десять детей, отношения между супругами были натянутыми. Ольга, которая была на десять лет младше Ивана Андреевича, мужа не любила.
Скандалы в семье следовали один за другим, и после одного из них, в 1852 году, Ольга Никаноровна забрала 4-летнюю Антонину, оставила мужа и других детей и съехала из дома.
Мать определила девочку в частный пансион. Иван Андреевич с таким положением дел не смирился. Милюков подал на супругу в суд. Тяжба продолжалась три года. Наконец, суд постановил вернуть 7-летнюю Антонину отцу.
Иван Андреевич отвез дочь в свое имение в Клинском уезде. Здесь, на лоне живописной природы, девочка провела три года. В 1858 году 10-летняя Антонина была принята «на своекоштное содержание» в Московский Елизаветинский институт.
В институте девочки получали элементарное образование, за дополнительную плату учились музыке и танцам. Иван Андреевич, хоть и был прижимист, оплатил дочери полный курс, поэтому Антонина занималась музыкой, и демонстрировала успехи в учении: учителя хвалили девочку.
В 1865 году в возрасте 17 лет Антонина окончила Елизаветинский институт. Средств на то, чтобы вывозить барышню в свет Милюковы не имели, поэтому Антонина проводила большую часть времени в усадьбе батюшки. В этот период единственным развлечением юной красавицы было музицирование.
Время шло, и казалось, что Антонине суждено остаться «старой девой».
В 1871 году семью постигло тяжкое горе: Иван Андреевич скоропостижно скончался в возрасте 60 лет. Главой семейства стал Александр Иванович, старший брат Антонины.
Александр был человеком творческим, живо интересовался музыкой. В имении Милюковых нередко гостили музыканты, художники, писатели.
В мае 1872 года Александр Иванович познакомил сестру с композитором, преподавателем Московской консерватории Петром Чайковским.
Петру Ильичу в ту пору исполнилось 33 года, он был умен, красив и обходителен. Уездная барышня влюбилась с первого взгляда.
В 1873 году, чтобы быть ближе к Чайковскому, 25-летняя Антонина поступила в Московскую консерваторию. Ее приняли в класс фортепиано и теории Эдуарда Лангера. Однако учебу Антонина не потянула, и вскоре была вынуждена уйти: с Чайковским за это время она виделась несколько раз.
В 1874 году Антонина, не в силах более терпеть душевную муку, написала Петру Ильичу письмо, в котором призналась в своих чувствах:
«То, что мне понравилось в Вас, я более не найду ни в ком, да, одним словом, я не хочу смотреть ни на одного мужчину после Вас… Жить без Вас я не могу, а потому скоро, может, покончу с собой…»
Чайковский оценил глубину чувств и смелость Антонины. Вот как Петр Ильич рассказал о письме Милюковой своей давней подруге по переписке Надежде фон Мек:
*
В своем послании Надежде фон Мек Чайковский умолчал об одном своем пороке, который раскрылся Антонине совершенно неожиданно. И произошло это уже после свадьбы.
Церемония состоялась 6 июля 1877 года в церкви Святого Георгия на Малой Никитской улице в Москве. Родственников и друзей не оповещали: присутствовали лишь два свидетеля, причем, оба со стороны жениха — Анатолий Чайковский, брат Петра Ильича, а также ученик композитора, скрипач Иосиф Котек.
Именно с Котеком и был связан скандал, разрушивший, казалось бы, еще не начавшийся брак Чайковского и Милюковой.
Петр Ильич до заключения брака так и не признался невесте в своем тайном пороке: композитор был совершенно равнодушен к женскому полу, и регулярно бывал в неком «тайном доме» на окраине города, посещение которого считалось верхом позора. В письме к брату Модесту композитор писал о целях брака открытым текстом, ничего не скрывая:
«Я хотел бы женитьбой или вообще гласной связью с женщиной зажать рты разной презренной тва ри, мнением которой я вовсе не дорожу, но которая может причинить огорчения людям мне близким».
Таким образом, ничего не подозревавшая Антонина была нужна Чайковскому исключительно в качестве «ширмы», прикрытия его порока, и главным достоинством Милюковой композитор поначалу называл то, что женщина была влюблена в него «как кошка» — идеальное прикрытие.
Однако вскоре выяснилось, что влюбленность Антонины, ее страстное желание построить настоящую семью, — помеха для Чайковского.
Петр Ильич наотрез отказывался исполнять супружеский долг, и Антонина никак не могла понять, в чем дело. Между тем, Петр Ильич писал брату:
«Жена моя в физическом отношении сделалась безусловно мне противна… я не встречал более противного человеческого существа… Она мне ненавистна, ненавистна до умопомешательства… мне случалось даже плакать при ней… это омерзительное творение природы…»
Антонина, не знавшая об истинной цели брака со стороны Чайковского, очень мучилась от такого отношения.
Правда открылась женщине внезапно, когда она застала дома Петра Ильича и упомянутого выше Иосифа Иосифовича Котека.
Для Антонины случившееся стало настоящей катастрофой, но служить и дальше прикрытием порока своего мужа она наотрез отказалась. Супруги разъехались.
Антонина в отчаянии писала Модесту Ильичу, брату Чайковского:
«За всю мою любовь и преданность Петя мне отплатил тем, что сделал меня своею ширмою пред всею Москвою, да и Петербургом. Где же эта доброта его, про которую так много говорили? Такой страшный эгоизм не может соединиться с добротою».
Но Чайковский, и правда обладавший очень тонкой душевной организацией, жестоко страдал из-за той боли, что он причинил Антонине. Согласно мемуарам профессора Московской консерватории Николая Кашкина, в сентябре 1877 года композитор пытался совершить самоубийство.
Чайковский подал на развод, но добиться этого не получилось — Антонина наотрез отказалась отпустить мужа, и духовная консистория ее в этом поддержала. На протяжении многих лет Петр Ильич пытался аннулировать брак, но безуспешно.
Между тем, Антонина Ивановна в 1880 году стала «незаконно» жить с юристом Александром Шлыковым.
Шлыков был беден, страдал чахоткой. Семья жила очень бедно. Из-за финансовых проблем Антонина была вынуждена отдать в Воспитательный дом ребенка. Узнавший об этом в 1881 году Чайковский с возмущением писал Надежде фон Мекк:
«Что известная особа, про которую Вы спрашиваете, держит себя в последнее время тихо и смирно и вот отчего. Она перед прошлой зимой сошлась с каким-то господином и произвела на свет ребенка, отданного в Воспитательный дом».
В 1886 году Милюкова написала Петру Ильичу письмо, в котором сообщила, что она родила трех детей, одного из которых назвала в честь Чайковского.
Антонина Ивановна не упомянула, что все трое детей находились в Воспитательном доме.
После смерти Петра Ильича в 1893 году Милюкова написала о нем воспоминания. Что важно, Антонина Ивановна ни словом не обмолвилась о тех страданиях, что ей доставил брак с композитором. Между тем, брату Чайковского она написала однозначно и жестко:
«Вы все, вы убили мою жизнь!..»
Чайковский же на пороге смерти сокрушался, что так поступил с женой:
«Она поступала честно и искренно; я отдаю полную справедливость ее искреннему желанию быть для меня хорошей женой и другом, и… она не виновата в том, что я не нашел того, чего искал».
Пережитые страдания отразились на здоровье Антонины Ивановны: в октябре 1896 года женщина была доставлена в больницу для душевнобольных св. Николая Чудотворца. Врачи поставили Милюковой диагноз — «хроническая паранойя».
С каждым годом состояние Антонины Ивановны ухудшалось. В 1901 году женщину отправили в дом призрения душевнобольных на станции Удельная. Отсюда ей уже не суждено было выбраться.
Антонина Ивановна Милюкова-Чайковская скончалась 18 февраля 1917 года от воспаления легких в возрасте 68 лет.
