Советский актёр Александр Кайдановский был необычным явлением в отечественном кинематографе. Он был ярким для одних, и непонятным для других. Одни его ругали, другие восторгались его ролями, но равнодушных зрителей у этого актёра не было.
В среде кинематографистов он также имел как сторонников, так и недоброжелателей. За свою короткую жизнь Кайдановский сыграл полсотни киноролей и ещё снял десяток фильмов в качестве режиссёра. И если учесть, что в театре он в последние десятилетия не служил, то не так уж и много для 30-летней карьеры.
Про него в стране знали абсолютно все режиссёры, актёры и другие люди, хоть немного связанные с кинематографом. Сергей Соловьёв сказал про Кайдановского, что это один из тех редких актёров, о котором еще при его жизни ходили легенды.
Он на всё имел своё собственное мнение, которое почти всегда отличалось от общепризнанного. Но самое страшное было даже не это, а то, что это мнение он замалчивал, когда выступить было необходимо, и высказывал его, когда это было делать неразумно и даже опасно!
Возможно, поэтому все советские режиссёры разделились на два лагеря. Это те, которые не хотели и даже побаивались с ним связываться, и те, которые не могли без него обходиться. Понятно, что первая группа была значительно больше второй.
С Никитой Михалковым они были ровесниками, и в середине шестидесятых вместе учились в Щукинском училище. Как и все молодые люди, по-студенчески вместе кутили и в целом дружили, хотя и понимали, что в искусстве у них идеалы расходятся.
25-летний актёр Александр Кайдановский впервые сыграл в фильме 26-летнего режиссёра Никиты Михалкова в 1970 году в военной драме «Спокойный день в конце войны». По воспоминаниям Льва Дурова, который тоже снимался в этом фильме, Кайдановский и Михалков часто спорили о том, как правильно трактовать образ сержанта Коли, которого играл Кайдановский.
Слушать подобные споры актёра и режиссёра ему в то время было немного дико, потому что на съёмочной площадке всегда было строгое правило, что именно режиссёр трактует все кинообразы и сцены. Режиссёр, конечно, может посоветоваться с актёром, если сам этого захочет. Но если актёр начинает спорить с режиссёром, то в кино это считается нонсенсом.
А тут они до хрипоты друг другу доказывали, как надо играть роль. Лев Константинович всё списывал на то, что молодые люди были близкими друзьями, да и Никита в молодости был не совсем типичным режиссёром.
И вот через четыре года Михалков опять пригласил Кайдановского в фильм «Свой среди чужих, чужой среди своих». К тому времени Александр уже считался опальным актёром, и Никите было непросто отстоять его кандидатуру перед руководством.
Когда начались съёмки, Михалков настаивал на своем понимании образа ротмистра Лемке. Он видел в нём алчного белогвардейца, без чести и совести, который уже забыл святые офицерские принципы и готов на любую низость ради наживы.
Но Кайдановскому такой образ был неинтересен. И он каждый раз опять и опять своим тоном реплик, взглядом и выражением лица упорно вносил в образ ротмистра интеллигентность, порядочность и даже некоторую романтику белой гвардии. Михалков злился, уговаривал, ругался, но так ничего изменить и не смог.
Сегодня глупо спорить, кто из них был прав. Но, несомненно, одно, что все кинообразы этого фильма органичны и правдивы. И даже Юрий Богатырев, который среди актёров никогда не слыл супергероем, если не сказать наоборот, потрясающе сыграл главную роль!
Через пять лет после этого фильма судьба случайно свела старых друзей в Ленинграде, где они участвовали каждый в своих съёмках. Они с удовольствием отмечали свою встречу за ужином в ресторане, и на этом ужине с ними присутствовал Сергей Соловьев.
Друзья шутили, вспоминали свои студенческие похождения, пили вино и даже пригласили за свой столик трёх симпатичных барышень с соседнего столика. Ночь была в разгаре, ресторан уже закрывался, а друзьям совсем не хотелось завершать свой банкет.
И тогда Михалков пригласил всех продолжить вечер в своем номере гостиницы «Астория», которая была всего в сотне метров от ресторана.
Молодые люди прихватили несколько бутылок шампанского и поднялись в его номер. И вот там, за очередным тостом, Михалков предложил выпить за победу фильма «Москва слезам не верит» на главном мировом кинофоруме. Дело в том, что в те дни как раз стало известно, что фильм Меньшова взял «Оскар».
Никита со знанием дела стал петь дифирамбы этой картине, хваля и режиссёра, и актёров, а заодно намекая девушкам, что неплохо было бы продолжить этот вечер в более близких отношениях.
И тут молчавший до этого Кайдановский вдруг взорвался:
«Это чудовищная картина! Это, наверное, или происки ЦРУ, или просто какие-то уроды из американской киноакадемии, которых там наверняка не меньше, чем у нас в Союзе кинематографистов, устроили свой всемирный шабаш чертей и придурков! Они же этим обесценили «Оскар», бросили его в грязь и растоптали!»
В разговоре повисла немая пауза, так как Михалков на несколько секунд просто опешил от таких слов. Но быстро пришел в себя, и дальнейший разговор уже продолжился на повышенных тонах. В ход пошла ненормативная лексика, вступил в это спор и Соловьев, а девушки испуганно притихли.
Никита явно выигрывал в этой словесной баталии своим красноречьем. Он костил Кайдановского направо и налево, обзывал его «гнойной занозой в теле нашего кинематографа», инородным элементом, возомнившим о себе бог знает что, и т.д. и т.п. Кайдановский неумело парировал, а потом вдруг встал с дивана, взял со стола две неоткрытые бутылки шампанского и приказным тоном сказал: ««Девочки, пошли отсюда!» и увёл их из номера, обломав все надежды хозяина на романтическое продолжение. Больше они в Питере друг с другом не встречались, хотя оставались в городе еще почти месяц.
Прошли годы, обиды вроде забылись, и в 1994 году Александр Кайдановский получил приглашение принять участие в международном Каннском кинофестивале в качестве члена жюри. Это было очень почётно, так как от нашей страны такое право за многие годы получали лишь единицы.
На этом фестивале Михалков собирался выставить на конкурсный показ свой фильм «Утомлённые солнцем». Всё шло к тому, что Золотую пальмовую ветвь должны были отдать именно ему. На это уже в открытую намекали иностранные журналисты и критики. И тем более, что среди восьми членов жюри был россиянин.
Но главный приз в тот год вручили фильму Квентина Тарантино «Криминальное чтиво», а Михалков получил лишь специальный утешительный приз от жюри.
В кулуарах фестиваля на немой вопрос Соловьева Кайдановский лишь недоуменно пожал плечами: «Ну, так уж получилось…»
Через год после этих событий Александра не стало. Он ушел на 50-м году жизни многими не понятый и не признанный.
