96–180 гг. н. э. вошли в римскую историю как период так называемых «пяти хороших императоров» – Нерва, Траяна, Адриана, Антонина Пия и Марка Аврелия. В эти десятилетия установилось относительное согласие между императорской властью и сенатом, прекратились кровавые репрессии, границы империи значительно расширились.
Из пяти указанных правителей, пожалуй, наиболее примечателен Марк Аврелий (121–180 гг.), который известен, в первую очередь, как философ на троне. Он был убежденным стоиком и старался править мудро, рассудительно и демократично (насколько это было возможно в реалиях II века). Но действительно ли он был «хорошим императором», каким его принято считать?
Марк просвещенный
Марк Анний Вер (такое имя он получил при рождении) вырос моральным, нравственным человеком. Свое благородное происхождение и незаурядные умственные способности он использовал не для прожигания жизни в собственное удовольствие, а для развития в себе навыков, необходимых для полезной государственной деятельности.
Казалось, он был рожден для того, чтобы занимать высокие административные посты. Его прадед был претором при Нероне, дед был консулом и префектом. Последний удачно женился – на внучатой племяннице Траяна, так что у Марка были все шансы для быстрого карьерного роста.
Когда ему было 18 лет, его усыновил сам император Антонин Пий, после чего юноша получил свое самое известное имя – Аврелий. Такая практика усыновлений была нормой в Римской империи. Правители заранее выбирали себе достойного – умного, талантливого – преемника и готовили его к управлению огромной империей. Почему Антонин Пий остановил свой выбор именно на Марке?
Будущий философ на троне рос необычным юношей.
«Уже с первых лет детства он отличался серьезностью, – сообщает античный историк Юлий Капитолин. – Будучи еще мальчиком, он усиленно занимался философией… Он стал одеваться как философ и соблюдал правила воздержания: занимался в греческом плаще, спал на земле, и мать с трудом могла уговорить его ложиться на кровать, покрытую шкурами».
Итак, Марк рано проявил склонность к стоическому образу жизни, то есть был воздержан как духом, так и телом, невозмутим, рассудителен.
Он выделялся среди сверстников простотой к окружающим и строгостью к самому себе; много времени проводил за философскими размышлениями. Итогом этих занятий стал его дневник «К самому себе» («Наедине с собой») – любопытный литературный образец рефлексии мыслителя на троне.
Он обожал древние римские ритуальные традиции, чем даже тревожил своих родственников, которые сочли его больным. Так что выбор императора вполне объясним. И Марк оправдал доверие своего покровителя. Он усердно штудировал философию, его учителями были знаменитые стоики Аполлоний, Квинт Юний Рустик; гражданское право ему преподавал известный юрист Луций Волузий Мециан.
За свою принципиальность и честность Марк получил от своего приемного отца почетное прозвище «вериссимус» – «правдивейший». Его карьера складывалась не просто благополучно – она была блестящей. В 19 лет Марк стал консулом и цезарем – то есть наследником императора. Его репутация была безупречной, как будто он и впрямь был «правдивейшим» во всей империи…
«От одного общеполезного дела к другому»
С 161, после смерти Антонина Пия, по 169 год Марк правил вместе с другим приемным сыном покойного императора – Луцием Вером, которого совершенно затмил. Став главой государства, Марк остался верен своим стоическим идеалам: был прост, воздержан, рассудителен. В то время как Луций Вер прожигал жизнь в пирах и всевозможных увеселениях, чем вызывал нарекания современников.
В 169 году Луций умер (то ли от чумы, то ли от оспы, то ли от апоплексического удара), и Марк Аврелий стал править единолично.
«В одном ищи радости и успокоения: в том, чтобы от одного общеполезного дела переходить к другому», – таков был девиз императора.
Насколько он преуспел в реализации этого прекрасного принципа? Нельзя не признать, что просвещенный Марк оказался едва ли не самым адекватным правителем своего времени. Он был лишен тщеславия, честолюбия и добросовестно трудился на благо государства.
В своей внутренней политике Марк Аврелий старался быть взвешенным, сдержанным и рассудительным. Он установил хорошие отношения с сенатом. В годы его правления этот орган власти пополнился зажиточными представителями провинциальной знати. Это оживило и освежило политическую жизнь империи.
Окружив себя опытными юристами, Марк Аврелий попытался реанимировать старые законы. Это было оригинальное и мудрое решение. Ведь обычно правители соревнуются в издании новых законов на руинах старого законодательства…
Император отказался от роскошных пиров и ненужных излишеств, которые развращали римскую знать и опустошали государственную казну. Эти деньги пошли на очередное общеполезное дело – на материальную помощь малоимущим.
Вообще, Марк Аврелий презирал увеселительные мероприятия, которые считал бесполезной тратой времени и средств. Но он не решился отменить излюбленную забаву римлян – гладиаторские бои.
Однако и в эти жестокие спектакли он привнес нотку гуманизма: по его приказу бойцам выдавали тупое оружие, которое по крайней мере не разило наповал при первом ударе, а под канатоходцами стелили мягкие подстилки, чтобы в случае падения бедный артист хотя бы оставался жив.
Во внешней политике император был так же успешен. Он заключил выгодный договор с Парфией, подавил мятеж в северном Египте, отразил набег варваров-маркоманов, которые проникли в северную Италию, отважно воевал с воинственными германскими племенами. Последнюю кампанию он так и не сумел довести до конца из-за эпидемии чумы, которая поразила римское войско и его самого свела в могилу.
Нетерпимый император
Значит ли это, что Марк Аврелий был действительно хорошим императором? К сожалению, нет. Его личная жизнь оставляла желать лучшего. В 145 году он выгодно женился – на дочке императора Фаустине, которая приходилась ему двоюродной сестрой. Этот брак укрепил его общественное положение, но не принес желанного мира и счастья.
Фаустина оказалась распутной особой, своим легкомысленным поведением она компрометировала не только себя, но и мужа. Впрочем, Марк переносил измены супруги с философским спокойствием.
«Если я разведусь с женой, то надо будет возвратить ей приданое (то есть – право на императорский трон)», – говорил он.
Терпимый, лояльный к окружающим, он плохо относился к христианству, которое быстро набирало силу. Почему просвещенный император не понял и не принимал христиан? Ведь если верить Капитолину, он «во всем показывал великую умеренность, удерживая людей от зла и возбуждая к добру. Он ставил своей задачей злых делать добрыми, а добрых превосходными».
Кажется, такой человек должен был адекватно отнестись к представителям другой конфессии. Но этого не произошло. Напротив, в годы его правления вышли указы, которые ужесточали преследования христиан.
До наших дней дошли сведения христианского богослова Мелитона Сардийского (II в. н.э., причислен церковью к лику святых) об этих постановлениях. Он называет их такими жестокими, что «их не заслуживали бы и неприязненные варвары».
При Марке Аврелии арестовывали не только явных, но и тайных христиан, поощрялись доносы на них, пытками их принуждали вернуться к язычеству. Откуда такой фанатизм у просвещенного императора, который годами культивировал в себе бесстрастие?
«Будь подобен скале, о которую разбиваются волны», – утверждал он.
Но именно этого пресловутого бесстрастия ему и не хватило. Внешняя толерантность не помешала Марку Аврелию быть страстным поклонником государства. Законы были его кумиром.
«Цель разумного существа – это подчиняться законам государства и древнейшему государственному устройству», – считал он.
А христиане на первое место ставили Бога, за которого радостно принимали мученическую кончину. Такое поведение было выше понимания Марка Аврелия.
«Душа должна быть готова покинуть тело, если пришла минута к тому… но эта готовность должна быть следствием рассудительности, а не простого упорства, как у христиан», – писал он.
Благородный порыв святых мучеников так и остался для него загадкой, которую он тщетно пытался уничтожить. Значит, в глубине его души все-таки таились темные страсти, которые воплотились в его сыне Коммоде – расточителе и тиране?
