Ей было 15, а королю тем временем было около 55 лет, он страдал от ожирения и мог быть ей дедом, но ни его возраст, ни сплетни не мешали их отношениям. Ходили слухи, что монарх подумывает отречься от престола ради женитьбы на Клео.
Клеопатра Диана де Мерод считалась одной из самых красивых женщин Прекрасной эпохи. Но весь мир знал её под сценическим именем — Клео де Мерод. Она родилась в Париже 27 сентября 1875 года.
Её мать, австрийская баронесса Винцентия де Мерод, была фрейлиной императрицы Елизаветы Баварской. Отец, венский аристократ, не захотел раскрывать своё имя и официально девочку не признал, однако мы знаем, что им был Теодор Христоманнос, австро-венгерский юрист греческого происхождения. Винцентия уехала во Францию, чтобы скрыть рождение ребёнка.
Но прошло совсем немного времени, и Клео превратилась в знаменитость в ответ всему венскому высшему свету, который когда-то выставил её мать за дверь. В Париже Клео стала сенсацией. А король Бельгии Леопольд II вернул Винцентии право быть причастной к дворянству, будто бы внебрачное происхождение ребёнка и вовсе не имело значения.
Винцентия прекрасно понимала, какое сокровище растёт у неё на глазах. И хотя Клео была незаконнорождённой, в её венах текла голубая кровь — и она имела полное право на хорошую жизнь не хуже других благородных девушек. Они жили в обычной парижской квартире, но, как говорила Винцентия «это временно». Она не жалела о своём решении уехать из Вены.
К семи годам Клео уже танцевала в Парижской опере. Её называли одной из «мышек» — так звали юных учениц, выступавших в специально поставленных детских балетах.
Они были молоды, красивы, и, к сожалению, быстро привлекали внимание взрослых поклонников, которые приходили на репетиции, осыпали подарками и флиртовали под видом отеческой заботы. За кулисами театра это внимание открывало девочкам путь в полусвет.
Но Клео отличалась от других. У неё была редкая природная фотогеничность. Каждый, кто смотрел на неё, замирал. Она была ещё юной, но уже необычайно грациозной и женственной. И это сочетание сделало её уникальной — феноменом, которым восхищался весь мир.
Позже она напишет: «Я была в единственном числе, остальные — во множественном»
В 11 лет она победила в конкурсе красоты от модного журнала и впервые вышла на сцену. Этих первых шагов хватило, чтобы влюбить в неё публику. Её детская наивность и естественность тронули зрителей. Женщины копировали её осанку, стиль, причёску — гладко зачёсанные волосы, закрывающие уши. Это стало настоящим символом Прекрасной эпохи.
Клео буквально вырывали из рук друг друга театральные импресарио. Все хотели на ней обогатиться. Она легко перевоплощалась в любые роли. В балете она приковывала внимание не только техникой, но и обаянием.
К 20 годам Клео уже была признанной звездой. Знакомство со скульптором Александром Фальгьером стало поворотным. Он превратил её в икону — первую современную диву, символ начала века.
На выставке он представил статую «Танцовщица»: нагая женская фигура с лицом Клео. Всё было вылеплено с точностью. Казалось бы — статуя, но скандал был громким. Клео отрицала, что позировала — и скульптор не решился ей противоречить.
Общество разделилось: одни восхищались, другие называли её бесстыдной. Как можно, позировать нагой? Но большинство было очаровано этой двойственностью — чистая и грешная одновременно.
Шум стих, но имя Клео не сходило с первых полос. Король Бельгии Леопольд II буквально потерял голову. Он не пропускал ни одного её выступления, осыпал подарками, ездил с ней в гастроли. Поговаривали, что он влюбился в неё после спектакля Аида, где Клео играла египтянку в возрасте всего 15 лет.
А королю тем временем было около 55 лет, он страдал от ожирения и мог быть ей дедом, но ни его возраст, ни сплетни не мешали их отношениям. Ходили слухи, что монарх подумывает отречься от престола ради женитьбы на Клео. Леопольда иронично называли «Клеопольдом». Однако сама Клео в своих мемуарах отвергала слухи о романе с монархом, но как бы то ни было в высшем свете все считали иначе.
Когда началась Первая мировая, мир Клео умирал, но её карьера — наоборот, была на пике. Она уже снималась в кино и играла в опереттах. Во время войны выступала перед ранеными солдатами в госпиталях, поддерживая их дух.
После смерти Леопольда у неё был роман с французским аристократом, который рано умер. Потом были другие мужчины, но замуж она так и не вышла.
Клео была настоящей музой. Её рисовали Болдини, Дега, Тулуз-Лотрек. Её лицо стало символом эпохи веселья, театров, роскоши и нескромности. Она выступала в прозрачной одежде в лучших театрах Европы и в шумных кабаре.
Фотографы сражались за право её снимать, а открытки с её портретами разлетелись по всему миру. Это был первый случай, когда женщина из полусвета украсила собой почтовые карточки.
Многие мужчины мечтали увидеть её вживую, её называли самой красивой женщиной Прекрасной эпохи.
Когда ей было около 90 лет, её захотел снять великий фотограф Сесил Битон. Перед съёмкой она пошутила:
— Помните, я жуткая кокетка. Обещаете уничтожить плохие кадры?
В своей парижской квартире Клео снова села перед камерой — с опущенными глазами, руками у подбородка. И лицо её всё ещё хранило ту самую грацию. Битон позже напишет, что не променял бы этот снимок ни на один из современных звёзд.
Клео управляла своей карьерой сама. Всё, чему её научила мать, она превратила в продуманную легенду. Но её аристократическое происхождение было подлинным. Она была умной, привлекательной, сообразительной, всегда на шаг впереди.
Клео ушла из жизни тихо — в скромной квартире рядом с парком Монсо. Ей был 91 год. У неё не было ни мужа, ни детей, ни родных. Никто бы не поверил, что такая женщина, как Клео де Мерод, уйдёт из жизни так просто.
Клео похоронили на кладбище Пер-Лашез вместе с её матерью. Говорят, статуя, украшающая ее могилу, заслуга испанского дипломата и скульптора Людовика де Перината. Их роман продолжался 13 лет, но Клео бросила Перината после его измены.
